Звезды не для нас [сборник] - Секретный Блиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я схватил палку, словно она могла помочь, и пошёл следом.
На улице нас встретили покосившиеся домики и мёртвая тишина. Ни птиц, ни кузнечиков, никого.
Хороший знак.
– Здрасте, Вероника Антоновна, – вдруг кивнул дед в пустоту, не сбавляя шага.
Я вздрогнул, сжав палку. На земле, пригибая траву, появились следы сапог. Они прошли в стороне, и мне не хотелось думать, что могло случиться, окажись мы на пути.
– Деда, хватай меня под руку. Я нас кратчайшим путём поведу.
На подходе к центральной улице я услышал звонкие голоса, напевающие задорную песню под балалайку. Могло показаться, что там что-то празднуют. Наверное, когда-то так и было. Только теперь оттуда ещё пахло мясом и сгоревшими волосами.
– О, неужто Речковы свадьбу сыграли. Заглянем. Глядишь, угостят чем-нибудь, – довольно покачивая седой головой, предложил дед.
– Мы так на автобус опоздаем, – хмуро ответил я, разворачиваясь и уводя нас на другую улицу.
На этой как раз было пусто и тихо. Прогнившие заборы, которые под напором шевелящейся без ветра крапивы упали в нескольких местах, и дома, в которых заколотили окна и двери. И пускай, что в одном изнутри.
Шум свадьбы вдруг стал громче, словно она приближалась. Праздничная песня звучала уже не так весело. Скорее, надрывно и неестественно. Я повёл нас вперёд.
– Странности творятся в последнее время, – задумчиво пробормотал деда Толя. – Мож, бомбу какую хитрую где взорвали.
Я промолчал, беспокойно смотря на последний участок. Его не было видно вначале, а поворачивать уже было поздно.
Вместо забора там стояли двери самых разных размеров. Столько не нашлось бы во всей деревне.
Едва мы поравнялись с первой дверью, в неё постучали. Дед не обратил внимания, и я спешно повёл его дальше. Стучали и во вторую, и третью. В каждую следующую, когда мы проходили мимо.
Стоило пройти странный участок, двери затряслись. Во все стали стучать одновременно. Требовательно и угрожающей.
Я даже не обернулся. Свадьба была уже на этой улице.
Может, деда Толя был прав. Пока я был в деревне, в мире что-то произошло. Повзрывали столько бомб, что он не выдержал. Или, может, деревня стала исчезать, потому что о ней все забыли. Так бывает с вещами или людьми. Только те тихо пропадают, а деревня вот решила не сдаваться.
Мы практически добежали до остановки, тяжело дыша. Там стоял жёлтый автобус с заклеенным картоном от коробок передним окном.
Свадьба осталась позади. Я надеялся, что она решила открыть какую-нибудь дверь.
– Ну ладно, Ванечка, – сказал деда Толя, грустно улыбаясь. – А вот и крайний автобус. Я был очень рад, что ты решил навестить. Приезжай ещё. Мы тут гостям всегда рады.
Я крепко обнял деда и прошептал, сдерживая слёзы:
– Конечно. Обязательно.
Автобус затарахтел и поехал. Я был единственным пассажиром, поэтому уселся прямо за водителем, которого скрывала заклеенная рекламой перегородка.
Деда Толя оказался интересным и весёлым человек. Когда-то он был лётчиком и многое повидал. Мама об этом даже не рассказывала, будто его и не существовало. Если не считать коровы, дед жил один. Сердце становилось будто бы тяжелее, когда я думал об этом. В иной ситуации я бы правда стал приезжать в деревню каждое лето.
Жаль, что многие знания приходят к нам слишком поздно.
Никуда не сворачивавший автобус снова подъехал к деревне и остановился. Я потёр бороду, которая начала расти год назад, и вышел.
– Ну, здравствуй, Ваня, – радостно сказал деда Толя. – Пойдём. Я тебя корову доить научу. А там, глядишь, три месяца и обратно крайним автобусом, прямиком в пятый класс.
– Последним, деда Толя, – грустно поправил его я.
Хронический Вывих Мозга
Олег Балханов
г. Улан-Удэ
Шел шестнадцатый год от начала пандемии зомби-вируса. В марте 2048-го года, после трех лет службы в эко-спецназе, Вику Кирсанову перевели в резерв и отправили из Москвы в тыл. Ее назначили егерем экоконтроля в небольшом городке.
Зомби тут появлялись редко. Вика принимала жалобы от местных жителей, доставала из оружейки дробовик, автомат и экспансивные патроны. С парой пистолетов, заряженных дум-думами, она и так никогда не расставалась. Записывала в журнал дату, номер заявки и принимала боевые сто грамм из термоса с авамори. Вика привыкла все делать сама. Кроме уборки и утилизации – для этого была отдельная статья в бюджете, и местные бились за право отскрести мозги с мостовой или выловить трупы из озера.
Вика знала, что в этой дыре она ненадолго. Как перезарядит батарейки, попросится обратно в спецназ. Она часто вспоминала городскую мясорубку без выходных и праздников в стиле «рука колоть устала… и ядрам пролетать мешала гора кровавых тел». Поспать там удавалось в лучшем случае часа четыре.
На новом месте она отдыхала. По сравнению с Москвой, здесь был настоящий курорт. Узнав об этом, в гости к ней собралась лучшая подруга Нина Громова. Она сказала, что приедет в августе и привезет свою младшую сестру на пару месяцев.
Нину направили на север, в секретную лабораторию на курсы повышения квалификации по разработке боевых ядов. Детям до шестнадцати въезд туда запрещен, так что взять сестру с собой у Нины не получалось, а никаких родственников у них не осталось.
Сестру Нины звали Соня. Это была особенная девочка, она была с самого рождения серьезно больна. У Вики губы непроизвольно растягивались до ушей в дурацкой улыбке из-за диагноза Сони. Если коротко – хронический вывих мозга. Доктора не знали, с чем столкнулись, и придумывали такие диагнозы, чтобы хоть как-то классифицировать сотни разных новых болезней, появившихся за последние пятнадцать лет.
Вика представила, как Соню пригласили бы на одно тв-шоу в прошлой жизни. И как ведущие, клинические идиоты, смеялись бы над ней: знакомьтесь – это Соня, а это ее диагноз, Хронический Вывих Мозга.
Но внутри у Вики все сжималось, и рука тянулась к холодильнику за ингредиентами для порции «Гнойной Мэри». Прошло почти три года с того памятного барбекю, когда она видела Соню в последний раз. Потом лишь пару редких фотографий в олигофрамме, пока тот не накрылся вместе с мордолентой. Соня в тот день заскучала и продемонстрировала одно из своих отклонений. Некоторых гостей пришлось откачивать, в том числе троих видавших виды спецназовцев.
Вообще, Вика знала, что Соня – хорошая девочка. Особенно, когда спит. Но когда не спит, то не может сидеть без дела, ее надо
